Наконец, я хотел бы настаивать на наисвященной реальности: святой Евхаристии. Потеря Святого Причастия была глубоким страданием для многих верующих. Я знаю об этом и хочу выразить им свое глубокое сострадание. Их страдания пропорциональны их желанию. Мы верим в это: Бог не оставит это желание неудовлетворенным. Следует также помнить, что ни один священник не должен чувствовать себя лишенным возможности исповедовать верующих и давать им Причастие в храме или в частных домах, соблюдая при этом необходимые меры предосторожности. Но ситуация евхаристического голода может привести нас к здравому осознанию. Разве мы не забыли о святости Евхаристии? Мы слышим истории о кощунстве, которое захватывает дух: священники, которые обертывают Пресуществленные Дары в пластиковые или бумажные мешочки, чтобы позволить верующим свободно пользоваться Пресуществленными Дарами и забирать их домой, или даже тех, кто уделяет Святое Причастие, соблюдая правильное расстояние и используя, например, пинцета, чтобы избежать заражения. Как далеко мы от Иисуса, который приблизился к прокаженным и, протянув руки, коснулся их, чтобы исцелить их, или от отца Дамиана, который посвятил свою жизнь прокаженным в Молокаи (Гавайи). Такой способ обращаться с Иисусом как с бесполезным предметом — это осквернение Евхаристии. Не считали ли мы часто Евхаристию нашей собственностью? Как часто мы причащались по привычке и рутине, без подготовки или без молитвы благодарения. Причастие — это не право, это свободная благодать, которую Бог предлагает нам. Время Святого Причастия напоминает нам о том, что мы должны дрожать от благодарности и упасть на колени перед Святым Причастием.
Здесь я хотел бы напомнить слова Бенедикта XVI: «В недавнем прошлом на нас повлияло определенное неправильное понимание подлинной вести Священного Писания. На христианскую новизну в отношении поклонения оказал влияние определенный светский менталитет шестидесятых и семидесятых годов прошлого века. Это верно и всегда остается в силе, что центр поклонения больше не лежит в ветхозаветных обрядах и жертвах, но в самом Христе, в его личности, в его жизни, в его Пасхальной тайне. И все же из этой фундаментальной новизны не следует делать вывод о том, что священного больше не существует, но оно нашло свое завершение в Иисусе Христе, в воплощении божественной любви. (…) Он не отменил священное, но привел его до завершения, открыв новый культ, который является полностью духовным, но который, однако, пока мы находимся в путешествии во времени, все еще использует знаки и обряды, которые закончатся только в конце, в небесном Иерусалиме, где больше не будет храма (ср. Отк. 21,22). Благодаря Христу святость стала более истинной, более интенсивной и, как и в случае с заповедями, еще более требовательной!» (Проповедь на Торжество Тела Господня, 7 июня 2012 г.).
Что касается нас, священников, всегда ли мы знали о том, что мы взятые Богом в удел, что мы посвященные как слуги, служители поклонения Всевышнему Богу? Как говорит пророк Иезекииль, мы живем, не имея наследства на этой земле, кроме самого Бога? Наоборот, очень часто мы были мирскими. Мы просили популярности, успеха по критериям мира сего. Мы тоже осквернили святилище Господа. Некоторые из нас даже зашли так далеко, что осквернили этот священный храм Божьего присутствия: сердце и тело самых слабых, детей. Мы тоже должны просить прощения, совершать покаяния и возмещение.
Общество, которое теряет чувство священного, рискует вернуться к варварству. Чувство величия Божия является сердцем всей цивилизации. Действительно, если каждый человек заслуживает уважения, это в основном потому, что он создан по образу и подобию Божьему. Человеческое достоинство — это эхо трансцендентности Бога. Если мы больше не дрожим от ликующей и благоговейной радости перед божественным величием, как узнаем мы тогда в каждом человеке тайну, достойную уважения? Если мы больше не хотим смиренно стоять на коленях в знак сыновней любви перед Богом, как мы можем тогда преклонить колени перед выдающимся достоинством каждого человека, созданного по образу и подобию Божьему? Если мы больше не готовы с благоговением и поклонением преклонить колени перед самым скромным, самым слабым и в глазах людей самым незначительным, но самым реальным и самым живым присутствием, которым является святая Евхаристия, как мы тогда не будем решаться убить нерожденного ребенка, самого слабого, самого хрупкого и легализовать аборт, который является ужасным и варварским преступлением? Потому что теперь мы знаем правду благодаря прогрессу фундаментальной генетики, которая только что научно доказала эту правду окончательно и неопровержимо: человеческий плод является полностью человеком с момента его зачатия. Если мы потеряем чувство поклонения Богу, человеческие отношения будут окрашены вульгарностью и агрессией. Чем благоговейнее мы относимся к Богу в наших храмах, тем больше мы сможем стать деликатны и вежливы с нашими братьями и сестрами в оставшейся части нашей жизни.
Как только позволят санитарные условия, Пастыри должны предложить христианскому народу возможность поклониться совместно и торжественно Божественному величию, присутствующему в Пресвятой Евхаристии. Папа Франциск недавно дал нам пример этого поклонения на площади Святого Петра. Необходимо воздать Богу хвалу и благодарение через публичные процессии. Для людей это будет возможность собраться вместе и ощутить, что христианская община родилась от алтаря Евхаристической жертвы. Я поощряю, как только это будет можно, организовать акты народного благочестия, такие как почитание мощей святых покровителей городов. Необходимо, чтобы народ Божий обрядово и публично проявлял свою веру. Бенедикт XVI сказал: «Священное имеет образовательную функцию, и его исчезновение неизбежно истощает культуру, в частности воспитание новых поколений. Если, например, во имя обмирщенной веры, не нуждающейся больше в священных знаках, городская процессия в торжество Тела Господня была бы упразднена, духовный профиль Рима был бы «сплющен», а наше личное и общественное сознание оставалось бы ослабленным. Или подумаем о матери и отце, которые во имя десакрализованной веры лишали своих детей любых религиозных обрядов: в действительности они в конечном итоге оставили свободное пространство многим суррогатам, присутствующим в обществе потребления, другим обрядам и знакам, которые очень легко становятся идолами. Бог, наш Отец, не поступил так с человечеством” (Проповедь на Торжество Тела Господня, 7 июня 2012 г.).
Эти события станут возможностью подчеркнуть ценность прошения, ходатайства, возмещения за оскорбления против Бога и умилостивления за христианское богослужение. Там, где это возможно, было бы хорошо снова провести процессии прошения, включая чтение Литании ко всем святым. Наконец, я хотел бы подчеркнуть молитву за усопших. Во многих странах умершего нужно было похоронить без похорон. Мы должны исправить эту несправедливость. Кроме того, я хотел бы выразить сожаление в связи с некоторыми недавними практиками, которые способствуют разработке новых способов утилизации останков усопших, включая щелочной гидролиз, при котором тело умершего помещают в металлический цилиндр и растворяют в химической ванне до того, как не останутся всего несколько фрагментов костей, как при кремации. Отходы затем сбрасываются в канализацию. Процесс щелочного гидролиза не проявляет уважения к достоинству человеческого тела, которое соответствует тому, что провозглашено законом Церкви. Но даже если у нас нет веры, абсолютно бесчеловечно, жестоко и неуважительно относиться к людям, которых мы любим и которые так сильно нас любили. «Разве вы не знаете, что вы храм Божий и что Дух Божий живет в вас? Если кто-нибудь разрушит храм Божий, Бог уничтожит его. Потому что храм Божий свят, и этот храм — вы» (1 Кор. 3, 16-17; 6, 19). Из сыновнего благочестия мы должны окружить всех умерших пылкой молитвой о спасении их душ. Я призываю Пастырей служить Мессы о усопших. Существуют случаи, когда, согласно обычаям каждого места, после Мессы следует отпевание в присутствии символического изображения умершего (гроб, катафалк) и процессия к кладбищу с благословением могилы. Таким образом, Церковь, как истинная мать, заботится обо всех своих живых и умерших детях и воздает Богу от имени всех поклонение, благодарение, умилостивление и прошение.
Действительно, «Преданное Апостолами объемлет всё то, что помогает роду Божию вести святую жизнь и умножать веру; и таким образом Церковь в своем учении, жизни и богослужении непрерывно сохраняет и передаёт всем поколениям всё то, чем она является, всё то, во что она верует», — говорится в II Ватиканском Соборе (Dei Verbum, 8). Божественный культ — это великое сокровище Церкви. Она не может скрыть это, она приглашает всех людей, осознавая, что в богопочитании «вся человеческая молитва, все человеческое желание, всё истинное человеческое благочестие, истинный поиск Бога, который, в конечном итоге находит свою реализацию во Христе» (Бенедикт XVI, встреча с духовенством Рима, 2 марта 2010 г.). Я подтверждаю свою глубокую близость ко всем в это время испытаний. Ободряю заново в братском духе священников, которые посвящают себя душой и телом и страдают от того, что не могут сделать больше для своей паствы. Вместе мы понимаем, что общение Святых — не пустое слово. Вместе, скоро, мы воздадим на глазах у всех то поклонение, которое направляется к Богу и делает нас Его народом.
