Перед чтением Священного Писания и принятием Святого Причастия, Месса начинается с Обряда покаяния — признания своих проступков перед Богом.
Священник призывает: «Братья и сестры, осознаем наши грехи, чтобы с чистым сердцем совершить Святое Таинство».
Верующие в ответ на это произносят слова молитвы, известной как «Confiteor» («Исповедую»): «Исповедуюсь перед Богом Всемогущим и перед вами, братья и сестры, что я много согрешил мыслью, словом, делом и неисполнением долга [в этот момент молитесь, трижды ударяя себя в грудь]: моя вина, моя вина, моя великая вина. Поэтому прошу Блаженную Приснодеву Марию, всех ангелов и святых и вас, братья и сестры молиться обо мне Господу Богу нашему».
После чего священник говорит: «Да помилует нас Всемогущий Бог и, простив нам грехи наши, приведет нас к жизни вечной».
Хотя этот обряд может быть и похож на исповедь, в действительности это далеко не какой-то вид «коллективной исповеди» или «общего отпущения грехов».
Общее наставление к Римскому Миссалу ясно указывает на это различие: «священник призывает к Обряду покаяния, который после короткой паузы в молчании осуществляется в виде произнесения всей общиной формулы общего исповедания грехов и завершается разрешительной молитвой священника; она, однако, не имеет того же действия, что и таинство покаяния» (ОНРМ, 51)
Важно отметить, что слова священника — это «прошение» о прощении, а не «заявление» о том, что наши грехи прощены. В действительной исповеди священник говорит, что наши грехи отпущены. «Я отпускаю тебе грехи» — это необходимая часть таинства. Таким образом, на исповеди мы освобождаемся от наших грехов, и они больше не держат нас в рабстве.
Сама же практика такого публичного исповедания грехов берет свое начало в еврейской синагоге и был частью раннехристианской литургии в I веке.
Например, в Дидахе 1-го века говорится: «Но каждый день Господень собирайтесь вместе, преломляйте хлеб и возносите благодарение, исповедовав свои прегрешения, чтобы жертва ваша была чистой». То есть, возносить благодарение и «преломлять хлеб» можно совершать только после исповедания наших грехов.
Одним из основных источников этой древней традиции является притча о фарисее и мытаре, рассказанная Иисусом.
«Два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. Фарисей, став, молился сам в себе так: Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю. Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику!» (Лк 18:10-13) Иисус указал, что именно мытарь вел себя правильно: «сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот: ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится» (Лк 18:14)
Хотя Таинство примирения остается обычным способом отпущения грехов для католиков, в то же время следует отметить, что если мы находимся в состоянии благодати и можем принять Св.Причастие, то простительные (обыденные, совершенные по неведению) грехи будут стерты совершением покаянного акта и принятием Тела и Крови Христовых. Это происходит потому, что, как объясняет Катехизис, близкое общение со Христом в Евхаристии обязательно очищает нас. «Причастие хранит нас от греха. Тело Христа, которое мы получаем при Причащении, «предано за нас», и Кровь, которую мы пьем, излита «за многих во оставление грехов». Поэтому Евхаристия не может соединить нас со Христом, не очищая нас в то же время от содеянных грехов и не охраняя нас от грехов будущих» (ККЦ 1393). При этом тяжкие (или смертные, совершенные осознанно и касающийся серьезной материи) грехи могут быть опущены только во время Исповеди.
Цель этих начальных обрядов состоит в том, чтобы собравшиеся в едином общении верные подобающе расположили себя к слушанию Слова Божия и достойному священнопразднованию Евхаристии. Бог хочет, чтобы у нас было смиренное сердце, и этот обряд покаяния хоть и не заменяет исповеди, но учит проявлять смирение, помогает более глубоко осознать нашу роль в том, что Иисусу пришлось пострадать и открывает нас милосердию Божьему.
